Сначала удар, потом катарсис

Екатерина Дедова: Когда я рассказываю в присутствии Гриши историю начала наших отношений, он говорит, что я слишком много болтаю. Версии у нас, конечно, одинаковые, но моя более детальная и содержит подробности, которые мой муж считает излишними.

Мы познакомились в 2005-м в компании друзей. Пару лет после этого мы не виделись и совершенно случайно 24 августа 2007 года (эту дату мы до сих пор празднуем как годовщину) встретились в клубе «16 тонн» на концерте «Морального кодекса». Я не узнала Гришу и пробежала мимо. Гриша же меня узнал и за вечер написал мне несколько сообщений, которые я увидела только спустя пару часов. За это время сообщения из приветственных успели перейти в недовольные моим молчанием.

Григорий Захаров: На концерте мы так и не поговорили. А утро я встретил в милиции, ибо ввиду соответствующего настроения не смог пройти мимо какой-то драки. Не скрою, до встречи с Катей я был вспыльчивым человеком и примерял на себя многие конфликтные истории. Но с началом наших отношений и особенно с рождением детей приоритеты как-то сами расставились совершенно по-другому. Сейчас я самый терпеливый и выдержанный человек на свете. Само спокойствие.

Е.Д.: В тот период социальные сети только набирали обороты, и все сидели преимущественно в «Одноклассниках». Спустя пару недель после концерта я нашла там Гришу и послала ему сообщение. Гришин ответ я помню до сих пор: «Очень рад Вам, Екатерина Дедова».

Нашу последующую переписку я называла «дупло Дубровского», потому что ответ на каждое мое сообщение приходил через день или два. Причем большинство наших сообщений были полны драмы и высокой патетики. Через месяц Гриша позвал меня на романтический ужин, причем, как он планировал, – первый и последний. Мы разговаривали часов шесть подряд, и если резюмировать тот вечер, то основной тезис Григория был о том, что я самая удивительная девушка в его жизни, расположения которой он отказывается добиваться.

Мне было непонятно данное противоречие. В силу того, что я была абсолютно уверена, что наши чувства взаимны, мне надо было докопаться до сути тех причин, по которым Григорий на словах отказывался со мной общаться, но при этом драматическая переписка у нас не прекращалась, хотя и была непостоянной. Иногда мы даже ужинали, но опять же это было обсуждение преимущественно все той же темы наших странных взаимоотношений. Я совершенно не понимала, что происходит: мы оба грустили и страдали, и часто думала о том, как меня угораздило попасть в такую, мягко говоря, не совсем здоровую ситуацию.

В подобных обстоятельствах (причем о самых драматических Гриша мне рассказывать не разрешает) наш «роман» продолжался полгода. Неожиданно 14 февраля мне на работу один за одним с промежутком в 30 минут стали приходить букеты в виде сердец. Это длилось на протяжении всего рабочего дня: некоторые композиции были размером с обеденный стол, а некоторые – совсем крошечными. И все было сделано с явной любовью и большой фантазией. Пожалуй, это было самое красивое признание в любви за всю мою жизнь, и вечером, когда мы встретились, Гриша сказал, что сегодня мы празднуем день взятия Бастилии. Это была его безоговорочная капитуляция.

Г.З.: Флорист, которая делала этот заказ два дня и две ночи по моим эскизам и под моим чутким руководством, помнит его до сих пор…

Первая наша с Катей совместная поездка была рабочей. Мы отправились в Лондон на форум Eurolawyer, где Катя должна была выступать. Причем эта поездка сложилась внезапно, а у меня не было британской визы, более того, я не мог ее получить, поскольку у меня заканчивался срок действия паспорта. Пришлось применить смекалку, заболтать пару офицеров, лично убедить консула и я получил-таки визу.

Е.Д.: Гриша тогда загадал, что если ему дадут британскую визу, значит, все у нас будет хорошо, а если – нет, то и не судьба, наверное. Стандартный номер в гостинице был включен в мой делегатский пакет, но мой муж всегда любил покорять широтой размаха и снял для нас два отдельных пентхауса.

Г.З.: У каждого из нас это было первое посещение Лондона. Но за два дня мы вышли в город всего один раз. Целыми днями мы сидели в номере и…просто разговаривали обо всем на свете. Правда, с тех пор именно Лондон – наша точка силы. Мчим туда при первой же оказии. Вот сейчас на майские запланировали себе там концерт Шнурова, а оттуда поедем в Амстердам на Depeche Mode.

Е.Д.: В мае 2008-го случился переломный момент в наших отношениях. По работе я должна была провести довольно длительное время в Лондоне. И, честно, мне там было довольно тяжело, я была совершенно одна, что для меня совершенно непривычно и некомфортно. Гриша пробыл со мной всю первую неделю и на протяжении нескольких месяцев прилетал каждый четверг, оставаясь до понедельника. Привозил мою любимую окрошку и квас, книги, новый альбом «Мумий Тролль» и еще много разных теплых приветов с родины. И за тот период мы очень-очень сблизились, я поняла, что Гриша надежен, как мой отец, а папа в этом смысле для меня всегда был эталоном. По окончании моего лондонского секондмента мы полетели вместе в отпуск на Мальдивы, и с тех пор это место стало еще одной нашей точкой силы, бываем там каждый год. После этого отпуска мы стали жить вместе.

Г.З.: Я не считаю, что мы что-то упустили или могли по-другому строить отношения. Важен результат. Я до сих пор считаю, что на заре наших отношений вел себя правильно. Хотя, оглядываясь назад, понимаю, что можно было действовать мудрее. Глупостей мы не наделали, ну, пощекотали друг другу нервы, зато есть что вспомнить. С обеих сторон были настоящие страдания, но последующие (и, я надеюсь, еще много следующих!) счастливые 10 лет все компенсировали.

Е.Д.: Я хорошо помню один из первых наших разговоров в Лондоне. Мы обсуждали: а что было бы, если у нас все-таки были отношения. И Гриша сказал, что в таком случае он каждый день стал бы делать все, чтобы я была счастлива. Так оно и вышло, и с тех пор мы ни разу и не ссорились. В 2010 году на мои именины Гриша сделал мне предложение. Я сказала «да», и на Красную горку мы поженились. Мы были уже довольно взрослыми, и свадьбы в стиле диснеевских мультиков нас не будоражили. А вот платье у меня было знатное – в стиле «шальная императрица», не белое, а сиренево-серое. Я его бережно храню до сих пор.

Наша свадьба оказалась стильной и очень душевной. Это был романтический ужин для самих себя, семьи и близких друзей в ресторанеThe Apartment (тогда он еще был на Саввинской набережной), где были только мы, пианист, камин и много-много цветов. Выбор места был неслучаен: в этот ресторан мы часто бегали на свидания в начале наших отношений. Однажды нас посадили в кабинет с камином, на котором стояла фантастической красоты картина. Я весь вечер на нее смотрела, а когда спустя несколько месяцев мы стали жить вместе, первым, что я увидела в Гришиной квартире, была та самая картина, которую он, как потом выяснилось, выторговал в ресторане.

Запутаться в одеялке

Г.З.: Я никогда не буду делать того, против чего возражает Катя. На многие вещи мы смотрим одинаково, у нас схожие системы ценностей. Мы часто советуемся друг с другом. У меня очень хорошая интуиция, и Кате не раз приходилось в этом убедиться. Я канонический интроверт, а Катя экстраверт, она открыта людям и миру. Я же изучаю людей, сохраняя дистанцию, анализирую, сопоставляю похожие ситуации, знаю наперед, где болото, а где перспектива.

Е.Д.: Гриша отвечает за все, и у него, в конечном счете, решающее слово, но он никогда не пойдет против того, что для меня критично. Мы иногда обсуждаем работу, но не детали того, чем занимаемся, а скорее какие-то проблемные моменты с точки зрения опыта и житейской мудрости. Я очень доверяю Грише и прислушиваюсь к его мнению – не потому что я сама не могу принять решение, а потому что мне важно знать, что он думает.

Г.З.: У меня не было определенной модели семьи, к которой бы я стремился. Я, конечно, слушал, что мне подсказывали родители или друзья, но интуитивно шел своим путем. По мне идеальная семья – это естественная и радостная движуха. Она такой и получилась.

Е.Д.: Долгое время ролевой моделью отношений в семье для меня были мои родители. У нас очень крепкая семья, и папа ввиду татарских корней и соответствующего воспитания всегда был главой семьи, и до сих пор все в основном подстраиваются под него. При этом в силу своего характера я понимала, что жить в точно такой же парадигме не смогу. К моменту встречи с Гришей я четко знала, чего я не хочу в отношениях и с чем не смогу мириться. Мне нельзя диктовать, как жить и что делать, и неважно, с чем это связано: с детьми или с карьерой, с определением круга моего общения или с тем, как я должна выглядеть. Что важно? На мой взгляд – гармония. В счастливом браке каждый супруг находится в мире прежде всего с самим собой. И каждый партнер должен понимать и уважать эту гармонию другого и помогать ему ее поддерживать. Если хотя бы у одного из супругов есть чувство неудовлетворения и собственной нереализованности и нет внутренней гармонии, то ее, скорее всего, не будет и в семье.

Грише важно побыть наедине с самим собой, он может часами копаться на сайтах с футбольной статистикой, не выходя из комнаты, и при этом чувствует себя прекрасно. У нас это называется «запутался в одеялке». Он не смог бы жить с женщиной, которая ежеминутно тормошит его поездками на дачу, решением бытовых проблем, культурным досугом или походами в торговый центр. Мне же, чтобы быть в ладу с собой, нужно общение, социум, друзья и профессиональная реализация. Более того, я уверена, что не смогла бы сделать карьеру, если бы не поддержка Гриши. У меня был очень непростой путь к партнерству. Я была близка к тому, чтобы все бросить. И Гриша тогда сказал: все это нужно прежде всего тебе самой, ты этого хочешь и ты этого достойна. Иди и делай, добивайся, достигай, а я всегда буду рядом. Кстати, это был единственный раз, когда он слегка повысил голос – это в нашей семье под запретом и не допускается в принципе.

Г.З.: Доверие и уважение – вот то, без чего нет полноценной семьи. Я с максимальной степенью уважения отношусь к тому, чем занимается моя вторая половинка и как у нее это получается. Все эти годы я учился у нее тому, как надо относиться к делу. У Кати высокая профессиональная планка не только в силу того, что она работает в британской фирме, но эта планка высока даже среди работающих там. И Катя сама эту планку себе поставила. Имея такой пример перед глазами, я близок к тому, чтобы начать отвечать на почту в четыре часа ночи. Когда я вижу, что она настукивает очередное сообщение, говорю ей: «Ну, успокойся уже, Левушка», – имея в виду Льва Толстого. Наше единство противоречий проявляется в том, что я едва ли смог бы заниматься корпоративным правом, сделками M&A – тем, в чем так сильна Катя. А Катю, наоборот, совсем не увлекают перипетии, нерв и драйв судебных проектов. Психологически мы созданы именно для той юридической работы, которой занимаемся. И если бы нам пришлось поменяться, мы вряд ли смогли бы добиться ощутимых результатов. Мы смотрим на бизнес с разных сторон: я вижу его с позиции конфликта, нападения или агрессивной защиты, Катя – в аспекте методичного построения корпоративных структур, поиска компромисса, переговоров и сделок. Детали работы мы, разумеется, обсуждать не можем, но зато мы можем и любим обсуждать поведенческие реакции людей и юридические сплетни.

Мы все больны футболом

Г.З.: Семейные кризисы в связи с рождением детей нас обошли. После рождения старшей дочери Варвары наступил самый счастливый период, с точки зрения цельности бытия. Я на полтора месяца совершенно осознанно отошел от рабочего процесса, взял отпуск и помогал дома. Этот деловой спад я наверстал только через полгода, о чем, кстати, не жалею.

Е.Д.: Первый мой декрет совпал с партнерством, мне казалось, что я всех подвожу, не оправдываю доверия. Моральные терзания были нешуточными. Но надо отдать должное моим руководителям, которые меня поддержали и дали столько свободного времени, сколько мне требовалось.

Природу не обмануть, после родов происходят сильнейшие гормональные и физиологические изменения, и они, безусловно, сказываются на психике женщины. К рождению детей ни морально, ни психологически заранее подготовиться невозможно. В то время Гриша все бросил и сконцентрировал все свое внимание, любовь и заботу на нас с дочкой. В итоге, во многом благодаря ему, я вспоминаю тот декрет как один из самых счастливых периодов в жизни.

Меня многие спрашивают, как совместить карьеру, детей и отношения с мужем. На мой взгляд, ответ прост: не надо выбирать, иначе ты обязательно чем-то пожертвуешь. А если ты даешь себе установку, что все три приоритета главные, не остается другого варианта, кроме как все успевать. Я считаю, что я, конечно, мама, но я в первую очередь жена. Детей рано или поздно мы вынуждены отпустить, а за свое совместное будущее мы отвечаем только перед нашей второй половинкой.

Г.З.: Футбол – моя страсть, и я заразил этим Катю. В начале 90-х нашел свой любимый клуб – московский «Локомотив». Я понимаю эту сферу, и у меня к этому лежит душа. Да, в судебной работе я чувствую себя как рыба в воде, но это, скорее, удобное ремесло. А футбол – это то, где мои эмоции, настоящие чувства. Свой дауншифтинг, если ему когда-то суждено состояться, вижу как собственное скаутинговое и аналитическое агентство по поиску футбольных талантов в нетоповых чемпионатах Латинской Америки, Африки или Восточной Европы.

Е.Д.: В тех случаях, когда «Локомотив» играет гостевые матчи еврокубков, стараюсь вырваться с Гришей в короткое путешествие. Порой это чудесная возможность оказаться там, куда бы мы еще долго не попали. Весенний Бильбао, к примеру, был фантастически романтичен.

Г.З.: Катя смелая. В момент обострения отношений с Турцией дважды героически поддержала нас в Стамбуле в битвах с Бешикташем и Фенербахче. Кстати, очень любим ходить на футбол в Англии, побывали на всех стадионах Лондона и окрестностей. Последним добрались до Селхерст Парк в Кройдоне. Тогда друзья шутили про Катю – Пэрис Хилтон в Мытищах.

Е.Д.: Иногда я отвечаю на вопрос, который Гриша только собирался задать. Мы открываем рты, чтобы сказать одно и то же, одновременно берем телефоны, чтобы написать друг другу сообщения. А в прошлом году выяснилось, что мы видим одни и те же сны, и я надеюсь, что их еще будет очень и очень много… §

Текст: Лада Полубарьева