Начало истории читайте здесь.

Уровень ответственности

Катерина Марьина: Я, в отличие от многих конников, не болела этим делом с детства. Любила животных, но без фанатизма. И вот четыре года назад, не дождавшись обещанного подругой подарка в виде урока верховой езды, совершенно случайно наткнулась на школу верховой езды Аси Александровской – она занимается со взрослыми и детьми, а также проводит уроки ипотерапии для особенных деток. Тогда она базировалась под Зеленоградом.

Мы созвонились, и после работы я отправилась за город. Ася меня встретила, посадила на лошадь, взяла меня на корду, начала объяснять азы – мне очень понравилось, за исключением того, что на следующий день у меня болели все мышцы, о существовании которых я даже не подозревала. В итоге мы договорились, что я буду заезжать пару раз в неделю.

Но я осознала, что осенью просто перестану успевать добираться до Зеленограда. Нужно было что-то решать. И каким-то удивительным образом Ася вместе со своими подопечными решила переехать в Сокольники. Условия содержания лошадей там оказались неплохими, а вот заниматься было сложно: манежа не было, до плаца нужно было топать в кромешной темноте по непролазному лесу.

Так мы отзанимались всю осень и зиму. А весной Ася перевезла своих лошадей в Нескучный сад – там были манеж и плац, но условия содержания так себе. Я уже прилично ездила, но мне никак не давался галоп. Мозгами я прекрасно понимала технологию процесса, но оставался какой-то внутренний барьер. С горем пополам я его преодолела. Чуть позже на конюшне освободился денник, и Ася вдруг спросила: «А ты не хочешь свою лошадь?». Я задумалась. Учиться на чужой лошади – это одно (у меня был прекрасный и любимый Асин конь Грэй), купить свою – принципиально другой уровень ответственности.

Главная покупка

К.М.: И вот Ася прислала мне видео лошади, которая стоит в белорусском Гомеле. Смотрю и понимаю: мой конь! Начали обсуждать с хозяйкой вопрос будущей покупки. Юридический бэкграунд ведь не отпускает даже в части хобби. Говорю: «А представим себе ситуацию, что я перевела вам деньги, а лошадь приезжает хромая, больная и вообще не та, что на видео. Вы вернете деньги?». Она отвечает: «Нет». Я к такому повороту событий не готова, но и отказываться от затеи тоже. Мы с Асей выдвигаемся в Гомель – на смотрины. Дело было два с половиной года назад.

Я коня увидела, и понравился он мне еще больше. Правда, шебутной он был жутко. Сажусь на эту буйную лошадь без стремян (его бывшие хозяйки оказались на удивление длинноногими и даже самое короткое стремя мне было велико) – ничего не получается. Тут конь бежит буквально пару темпов и делает что-то такое, что я понимаю: это точно мое животное. Зовут его Барбель, в обиходе – Боша.

Итак, его привезли в Москву. Ася за ним присматривала, из отношений тренер-ученик мы апгрейдились до близких друзей. Процесс привыкания был долгим и продолжается до сих пор. Сначала я на Бошу не садилась, гоняла его на корде. Все это время я ездила на Грэе без стремян, чтобы натренировать баланс – иначе на моем дурне было бы не усидеть. Сумасбродность его не знала пределов. Он ничего не умел, мышц у него не было, просто бегал и смотрел по сторонам. Бывшие хозяева заездили его под седло, чтобы повысить стоимость при продаже, и на этом все. Выяснилось, что он кусается, – год я ходила в жутких синяках. Но делал он это не со зла, а от избытка чувств.

Сейчас мы стоим в подмосковном Пушкино. Я разузнала, что там и как, съездила на экскурсию. Мне сразу понравилась начальница конюшни Марина. Она занимается тренерской работой, а помимо этого, еще и юрист. Мне понравилось, как она говорит, как у нее все устроено. Она фанат этого дела, и для нее главное, чтобы лошадям было хорошо. Я сразу поняла, что тут уютно, нет понтов, надменности. При том что это частная конюшня.

В Пушкино лошадь может гулять. Но нужно было приучить к этому занятию Барбеля. Начинали с двух часов, потом увидела, что ему нравится, и приняла решение: гулять он будет весь день. Эта опция доступна, только если его стабунить с остальными постояльцами конюшни. В табуне свои законы, у каждого свое место. Зарабатывая авторитет в коллективе, Барбель ходил весь покрытый шрамами, его отгоняли от сена и от воды. В итоге он завоевал одно из ведущих мест. И я несказанно этому рада – он очень общительный, ему важно гулять и быть с другими лошадьми, он нашел себе кучу друзей.

Спортивных амбиций по выездке у меня пока нет. Нас уже подначивает берейтор, с которым я сейчас занимаюсь, – она единственная вправе на Барбеля садиться, ведь в прокат и аренду я его не сдаю. Мне кажется, что любой переезд, пусть даже кратковременный (а на соревнования нужно ездить), – это стресс для лошади. Барбель ничего не боится, но товарищ он впечатлительный, и я боюсь, что он замкнется. Да еще я, если уж собралась выступать, все должна делать идеально. Это провоцирует волнение, которое в конечном итоге передается лошади. Я не умею проигрывать, хотя мозгами понимаю, что это бред.

Тонкая лошадиная душа

К.М.: Главное, чему тебя учит любая лошадь, это терпение. Я могу долго терпеть не очень трепетное отношение к своей персоне, но, когда я что-то делаю сама и не получаю быстрого результата, могу бросить это занятие. Мне надо, чтобы все складывалось быстро. А с лошадьми так не бывает. Часто у меня с Барбелем что-то не получается. Орать и дергать его бесполезно – он очень чувствительный. Если я прихожу в дурном настроении, он тонко чувствует, что со мной что-то не так, и у нас однозначно ничего не получается, можно и не стараться. Если я боюсь, он сделает все, чтобы мне стало еще страшнее.

Не знаю, насколько это имеет отношение ко мне, но владение лошадью учит ответственности. Это животное, которое ты не можешь отдать на время отъезда друзьям, оно должно ежедневно двигаться, гулять. Хочется тебе или нет, дождь или солнце, болеешь ты или у тебя планы, устала ли ты, в конце концов, ему все равно, ты должна приехать. И вопрос не в том, что ты не хочешь видеть свою лошадь, а в том, что после работы вместо того, чтобы забраться с книжкой под уютный плед, нужно два часа стоять в пробке, ехать в темноте за город. Нужно себя преодолевать.

Владение лошадью – недешевое удовольствие. Ты должна всегда и в любой ситуации иметь стабильный доход. Поэтому финансовый вопрос встает в самом начале. Купить лошадь – это только стартовое вложение, первый платеж. Все расходы, как я понимаю сейчас, предусмотреть невозможно. Постой лошади, расчистка копыт – это база. А дальше накручивается обмундирование: седло и уздечка, вальтрап и бинты. Все это расходные материалы – рано или поздно они приходят в негодность и нужно покупать новые. Плановая (чистка зубов, прививки, витамины) и внеплановая, экстренная ветеринария. Сэкономить тут не получится – у лошади зубы растут всю жизнь. Травма, инфекция, психология… Лошадь – животное очень тонкой душевной организации.

Прошло без малого два года, но о своем решении я еще ни разу не пожалела. С Барбелем мы похожи по характеру. Отчасти мы подстроились друг под друга, но что-то общее было изначально. Я не люблю, когда на меня орут, – впадаю в ступор и теряю способность сделать хоть что-то. Он тоже не любит.

Не похожа на юриста

К.М.: Лошадь не единственное мое животное. Не очень люблю кошек, всегда хотела большую собаку, но понимала: жизненный ритм мне этого пока не позволяет. Рыбки, хомяки, птицы не мое, не чувствую их. Тогда я нашла в интернете аборигенных кошек под названием «курильский бобтейл» без хвоста. Они существуют в дикой природе. Это котопес, в отличие от многих кошек, он очень привязан к хозяину. Моему важно, чтобы я была рядом, все остальное ему глубоко безразлично. Единственный нюанс: он пушистый, но вообще не пахнет. А когда-нибудь я точно заведу собаку!

Я много чего попробовала, много чего видела, меня много что увлекает и я много чего успеваю. В свободное время я путешествую – объехала чуть ли не полстраны на машине. Сейчас больше катаюсь по Северной Европе. Могу за выходные намотать тысячи три километров. Мечтаю побывать в Америке или в Австралии и объехать там все красивые места. С детства катаюсь на горных лыжах и стараюсь хоть раз за сезон уехать в горы. Играю в большой теннис. Довольно долго я танцевала бальные и восточные танцы, а потом я перешла на фламенко. Примерно год назад окончила курсы ландшафтного дизайнера. Мне очень нравится акварель. Недавно я стала ходить на рисование. Я не художник, и выдающихся способностей у меня нет, но есть потребность попробовать себя в этом.

Еще у меня 13 самостоятельных прыжков с парашютом. Подбила та же подруга, которая уговорила освоить верховую езду. У меня даже близко такой мечты не было, а ей прямо не терпелось. Я предложила поехать и понаблюдать со стороны, как она прыгнет. И уже на месте я решила: а почему бы и мне не прыгнуть? Прыгнула – понравилось, прыгнула еще раз – и пошла учиться. Однажды на моей системе жестко приземлился другой ученик. Возникли претензии к тренеру, который открыл парашют раньше ученика. Вдобавок выяснилось, что ученик наврал про свой возраст: ему не было 16, и на тренера пытались подать в суд. Может, это передышка, а может, знак, но прыжки я пока отложила до лучших времен.§

Текст: Лада Полубарьева