Разберемся в прошлом, настоящем и будущем Legal Tech (LT) в России. Статья прежде всего для тех, кто отказывается верить в то, что будущее уже наступило. И не внедряет даже не автоматизацию работы юриста (это делают практически все), а проекты, кардинально меняющие способ оказания юридических услуг.
Мы поговорим сегодня именно про технологии решения основных правовых задач, облегчающие работу юристов или полностью их заменяющие.
Выделяют несколько разновидностей таких технологий:
- Онлайн-сервисы, которые предлагают типовые решения для определенной категории юридических вопросов, поддающихся стандартизации.
- Программы, упрощающие выполнение простых задач, таких как подготовка черновиков стандартных писем, контроль сроков выполнения. Либо автоматизирующие повторяющиеся задачи, такие как подготовка и анализ типовых договоров, выявление проблемных положений в документах для дальнейшего анализа.
- Технологии, уменьшающие трудоемкость работы юриста, в частности, анализ данных предыдущих судебных решений и оценка перспектив разбирательства по конкретному делу.
В целом направление и продукты Legal Tech решают проблемы юристов и юридических компаний, оптимизируя их процессы работы и те, что возникают отталкиваясь от запросов клиентов.
Семь важных вопросов о Legal Tech и ответы экспертов
| Чтобы объективно и взвешенно оценить российский рынок Legal Tech, мы задали вопросы ведущим специалистам в этой области — экспертам, разработчикам, главам компаний и поинтересовались о следующих аспектах LT.
1. В публикациях о Legal Tech встречается такое рассуждение: «российский Legal Tech сегодня — это новый, активный местный рынок, сопоставимый по разнообразию направлений с мировыми лидерами, например, с США и Китаем». Так ли это, на ваш взгляд? 2. Насколько сопоставимы масштабы развития Legal Tech у нас и на Западе? И есть ли аналоги в России, например, инновациям американской компании LexisNexis или проекту The Caselaw Access, который, к примеру, позволит предоставить свободный онлайн-доступ ко всей судебной практике США? 3. За какими информационными ресурсами наблюдаете, чтобы быть в курсе трендов мира LT? 4. Какие проекты LT произвели на вас, так скажем, WOW-эффект? 5. Какую инновацию вы бы запустили в свою профессиональную деятельность незамедлительно, чтобы упростить рутинную юридическую работу? 6. Над каким продуктом работаете сейчас? 7. Как адаптироваться академическому юридическому образованию инновационным трендам? Что скажете про деятельность бизнес-акселераторов и как считаете, можно ли на них надеяться? Или стоит рассмотреть иной путь взращивания талантов и реализации идей? |
| На наш взгляд, обсуждение этих вопросов даст достаточно полную и ясную картину рынка LT в России. |
Итак, приступим.
В публикациях о Legal Tech встречается такое определение: «российский Legal Tech сегодня — это новый, активный местный рынок, сопоставимый по разнообразию направлений с мировыми лидерами, например, с США и Китаем». Так ли это, на ваш взгляд?
Хольгер Цшайге, генеральный директор Infotropic Media, эксперт LT : Российский рынок Legal Tech действительно динамичный. Пока по количеству решений с США сравняться не может, но в большинстве категорий уже есть хотя бы один продукт. С Китаем сопоставим спокойно, хотя доступно не так много информации о местном рынке. Мое общение с азиатскими энтузиастами Legal Tech дают основание считать, что в России намного больше решений, и они интереснее, чем в Китае (даже с учетом Гонконга). Вообще, российскому рынку Legal Tech нечего стыдиться. С большинством рынков он вполне может сравняться.
Антон Солдатов, CEO Brooma: Это преувеличение. Активный — да, сопоставимый с мировыми лидерами — нет. За последние четыре года российский рынок Legal Tech вырос в три-четыре раза, если считать по количеству игроков или продуктов. Но если у нас пара десятков продуктов — в США их несколько сотен. Поэтому если мы про разнообразие, то местному ассортименту есть куда расти.
Алина Акиншина, исполнительный директор «Онлайн патент»: Российский рынок онлайн-сервисов в целом весьма развит. Степень цифровизации во многих сферах — взять хотя бы уровень проникновения ДБО — выше, чем в среднем по Европе. Сейчас, на волне интереса к автоматизации юридической работы, появляется все больше новых интересных сервисов, счет уже идет на десятки. Эти показатели трудно сравнивать с 2013—2014 гг., когда начинал работу «Онлайн Патент». Насколько долговечна эта активность, кто из появившихся стартапов сможет подтвердить жизнеспособность предложенных бизнес-моделей — следующий непростой вопрос.
Антон Пронин, Директор по акселерации юридических технологий Фонда «Сколково»:Сравнивать сейчас российский рынок с рынком США или Китаем преждевременно. Довольно низкий уровень спроса на инновационные продукты. Также практически отсутствует рынок венчурных инвестиций. Это не означает, что не нужно формировать этот рынок. Мы с партнерами Фонда «Сколково» этим и занимаемся. Использование внешних рынков для привлечения инвестиций в российские продукты — один из вариантов развития российского Legal Tech.
Антон Вашкевич, Управляющий партнёр юридической технологической компании “Симплоер”: Российский рынок как юридический, так и Legal Tech, существенно меньше американского. Поэтому очевидно, на нём меньше и клиентов, и проектов. С другой стороны, российский Legal Tech рынок сейчас очень активен и становится всё разнообразнее. Это классические справочно-правовые системы («КонсультантПлюс», «Гарант»), конструкторы документов (FreshDoc, Doc.one), экспертно-аналитические системы (Caselook), системы автоматизации юридической работы (Case.pro, Jeffit), сервисы онлайн-консультаций («Правовед») и платформа продажи документов («Симплоер»). Есть отдельные решения под конкретные задачи, как правило, довольно типовые. Например, сервис НДФЛка, с помощью которого можно подать заявление и вернуть налог, и AutoLawyerBot, с помощью которого можно решить некоторые вопросы с ОСАГО.
С учётом особенностей нашего рынка, у нас пока есть сегменты без однозначных лидеров. Например, еще нет полноценно работающих решений в области онлайн разрешения споров (как, например, Zipcourt, Swiftcourt, Pactanda). В США много проектов с ИИ. В первую очередь, это автоматическая судебная аналитика и анализ договоров (contract review) — анализ документов с использованием методов NLP и машинного обучения. Есть сервисы с локальной спецификой, такие как Clocktimizer — программа предназначена для предсказания стоимости юридических услуг. У нас пока не так много проектов с ИИ, но эти технологии уже успешно развивают «Правовед», «Право.ру», «ЕЮС», FastLaw, ABBYY. Сложность при этом в нехватке датасетов (наборов данных для обучения нейросетей). При этом очень серьёзные проекты идут за закрытыми дверями — внутри крупных компаний для своих целей. И один из самых продвинутых софтов для судебной системы «Мой Арбитр.ру».
Алексей Пелевин, основатель «Право.ру»: Россия — не только активный рынок, но и по степени проникновения технологий один из самых продвинутых. Мы сейчас можем сравнивать: нашими клиентами являются компании как в США, так и в России. Пожалуй, единственная разница — это размеры рынка. США примерно в 70 раз больше в денежном выражении. Юридическая индустрия — это, к сожалению, последняя миля в корпоративном секторе, которая осталась за бортом автоматизации. И теперь пришло время активно догонять.
Валерий Мешков, CEO Pravoved.ru: Действительно, на российском рынке Legal Tech представлено множество продуктов: юридические онлайн-сервисы, маркетплейсы по подбору юристов, конструкторы документов, системы автоматизации работы юристов и много чего другого. Можно по праву гордиться нашими талантливыми инженерами. Но даже несмотря на такое разнообразие продуктов и квалифицированных специалистов, объемы рынка юридических услуг России несопоставимы с объемами США и Китая. Только вдумайтесь в эти цифры: рынок юридических услуг в США оценивается приблизительно в 437 млрд долларов. В то время как у нас он не превышает 1,5 млрд долларов. Размеры российского рынка, а также невысокая заработная плата отечественных юристов и низкая платежеспособность клиентов, это сейчас главные препятствия для развития технологий в сегменте Legal Tech.
Насколько сопоставимы масштабы развития Legal Tech у нас и на Западе? И есть ли аналоги в России, например, инновациям американской компании LexisNexis или проекту The Caselaw Access, который позволит предоставить свободный онлайн-доступ ко всей судебной практике США?
Хольгер Цшайге: Если брать LexisNexis, то в сравнении с ними, конечно, другие решения в области Legal Research выглядят менее масштабно. Но они на рынке с 1970 года. За это время не только собрали 30 терабайтов англоязычного юридического контента, но и усовершенствовали инструменты для работы с ним. Сравнивать что-либо с LexisNexis, это как сравнивать любого бегуна с Усэйном Болтом. Конечно, он лучше всех. Но российские СПС, особенно те, что на рынке с начала 90-х, вполне могут выдерживать конкуренцию со многими западными продуктами, в частности, европейскими. Не стоит забывать, что на рынках, на которых не говорят по-английски, СПС появились существенно позже, чем в России.
Что касается проекта The Caselaw Access, то это просто оцифровка коллекции решений, которые находятся в бумажной форме в библиотеке Гарвардской Школы Права. Это хорошая инициатива, поскольку пока в США информация о судебных актах доступна только за деньги. Но этот процесс займет определенное время. А в России вся эта информация и так в свободном доступе.
Алина Акиншина: Доступ к судебной практике, как и к любой справочной документированной информации, — практически пройденный для правовых систем этап. В России, как и за рубежом, есть крупные игроки, удерживающие де-факто монопольное положение на рынке. Но будущее юридических инноваций и в России, и за рубежом — в автоматизации следующего уровня, когда система перестанет быть справочником и научится предлагать решения. Эти решения могут быть ориентированы на полную автоматизацию процесса (если таковая возможна) или, например, на поддержку принятия решения юристом, основанную на машинном анализе и обработке данных. Здесь, к слову, российское законодательство пока предоставляет намного больше свободы разработчикам инновационных сервисов, чем, в частности, законодательство США. Там сейчас технологические инновации LegalZoom в области регистрации товарных знаков являются предметом серьезного судебного разбирательства, ставящего под вопрос легитимность оказания таких услуг без привлечения, аттестованного в установленном порядке, специалиста.
Антон Пронин: В России основные юридические сферы, которые активно трансформируются (или диджитализируются, как сейчас говорят) — судопроизводство, корпоративные юристы и юридические консалтинговые компании (сюда же отнесу юридические платформы). Суды автоматизируются последние 10 лет. Есть ряд фундаментальных проектов, которые определяют уровень и вектор развития:
1) Картотека Арбитражных Дел (КАД), в которой уже более 23 млн. электронных дел. Это ценный источник для создания дополнительной ценности в виде клиентских технологических сервисов. После предоставления API в КАД ряд стартапов начали свои разработки в судебной аналитике.
2) Создание ИТ-системы судов общей юрисдикции при поддержке Правительства РФ и Всемирного Банка. Создание КИС СОЮ позволит технологическим компаниям создавать дополнительные сервисы.
За рубежом инновационные лаборатории, в основном являются дочерними структурами крупных юридических компаний (пример: NextLaw Labs от Dentons, Thompson Reuters Labs, Fuse by Allen & Overy, MDR LAB). В России, пока что, государство является основным драйвером в рамках программы «Цифровая Экономика».
Антон Вашкевич: В среднем, на каждый российский проект — 15-20 проектов в США или 7-10 проектов в Великобритании или Германии. Но там и объем юридического рынка намного больше (например, 450 млрд. в США по сравнению с почти, по некоторым оценкам, 2 млрд. в России).
В то же время наши юридические фирмы и юридические департаменты активно присматриваются, а кто-то уже внедряет Legal Tech решения в свою деятельность. Отдельные компании уже используют ИИ для проверки документов в рамках процедуры Due Diligence.
Развитие того или иного направления зависит и от особенностей правовой системы. Так, технологии для анализа большого объема данных, такие как у LexisNexis или The Caselaw Access, о которых вы говорите, всё же более характерны для стран прецедентного права. Хотя аналоги есть и в странах континентальной Европы — проект Doctrine во Франции. В России такой сервис тоже есть — Caselook от «Право.ру». Он позволяет производить поиск по судебным решениям (база состоит из более чем 50 000 000 документов).
Алексей Пелевин: В России с 2010 года успешно работает созданный нами сервис — «Картотека арбитражных дел». Аналогов подобному решению не существует ни в одной стране мира. Ежегодно сервисом пользуется около 12 миллионов человек. Есть определенные особенности, связанные с работой юристов. Например, для американских компаний основной статьей расходов являются системы eDiscovery, абсолютно не имеющие применения в России. Однако, качество российских проектов во многом превосходит иностранные аналоги. По моей экспертной оценке, например, компания «Право.ру», в которой работает около 250 сотрудников по всему миру смело входит в топ-5 крупнейших Legal Tech компаний.
Валерий Мешков: К сожалению, масштабы развития Legal Tech у нас и на западе несопоставимы. Дело в том, что технологические продукты или услуги — это всегда ответ рынка на вызовы. Например, труд человека стоит дорого, а требования к скорости выполнения услуги и ее качеству высокие. В России пока все наоборот. С одной стороны, труд юристов, в сравнении с западными странами, стоит недорого, с другой — существует потребительская толерантность к невысокому качеству услуг. Несмотря на это, Россия всегда отличалась тем, что при небольшом объеме внутреннего рынка, умудрялась создавать свои отличные технологические продукты. Например, социальная сеть Вконтакте или национальный поисковик Яндекс. То же самое происходит и в сегменте Legal Tech. У нас есть технологические продукты мирового уровня, например, система Arbitr.ru, созданная компанией «Право.ру».
За какими информационными ресурсами наблюдаете, чтобы быть в курсе трендов мира LT?
Хольгер Цшайге: Есть ряд интернет-ресурсов, которые специально пишут о технологиях для юристов. Их несложно найти. Есть блоги энтузиастов и авторитетных игроков рынка на разных площадках. Есть специализированные подкасты на тему Legal Tech. Пока большинство этих ресурсов на английском. В России появились несколько интересных Телеграмм-каналов на тему Legal Tech, есть группы на ФБ, иногда появляются интересные статьи на Zakon.ru или Pravo.ru.
Антон Солдатов: Большая часть технических идей, экспериментов в бизнес-моделях проверяется и отрабатывается в совершенно других областях экономики (реклама, торговля, финансовый сектор, телеком). Поэтому основные источники для меня: лента FB, в которой я подписан на нескольких лидеров мнений, плюс неюридические ресурсы типа блога #стартапдня. Из специализированных ресурсов мне нравится качество подборки, которую делает Илья Булгаков в канале t.me/legal_tech.
Алина Акиншина: Наиболее заметные события в мире Legal Tech находят свое отражение в общей информационной среде. Тут сложно придумать что-то новое, все те же TechCrunch, ProductHunt и т. д. В России для меня ключевым информационным хабом являются площадки Legal Tech Инновационного центра «Сколково». Интересные и очень качественные материалы представлены также в журнале Legal Insight.
Антон Пронин: В моем мессенджере около 10 групп, в которых я анализирую информацию. Также веду свою группу Sk LegalTech и канал обмена информацией — группу Skolkovo LegalTech Hub, которую я сделал еще год назад для создания и поддержки юридического сообщества и стартапов.
Последнее время активно интересуюсь зарубежными реестрами Legal Tech стартапов и новостными порталами типа www.lawtechnologytoday.org. Но мне больше подходит посещение крупных мероприятий, где можно пообщаться с «живыми» разработками, протестировать решения. Обычно то что пишут и то что на самом деле, соотносится 60/40, в лучшем случае. Западные компании часто любят приукрашивать свои разработки, а российские, наоборот, недооценивать.
Антон Вашкевич: Смотрим, например, Law Technology Today, Legal IT Insider, Artificial Lawyer, много каналов в Телеграмме и Слаке. Если вдруг там что-то не увидели, обязательно в ленте Фейсбука в течение недели-двух кто-то продублирует. Иногда полезные материалы можно найти и на «неюридических» источниках — Medium, Habrahabr и др. Если мы хотим разобраться в технологической составляющей — на Github. Есть и такие проекты, за развитием которых мы уже следим в отдельном порядке.
Кроме того, эксперты Симплоера являются спикерами и участниками большинства конференций, посвященным технологиям в праве как в России, так и за рубежом. Многие новости, до которых не добрались журналисты, можно узнать там.
Алексей Пелевин: В основном LinkedIn и определенные персонажи из индустрии. Есть интересные отраслевые СМИ, например, Artificial Lawyer. Много информации черпается из посещения выставок и конференций.
Валерий Мешков: В первую очередь отмечу зарубежные ресурсы: Artificial Lawyer, Law
Technology Today, Legal tech blog. Тем, кто не хочет ничего пропустить, стоит подписаться на экспертов в сфере Legal Tech в Facebook и Twitter. Могу посоветовать читать Mit Technology Review в Twitter, Holger Zscheyge и Антона Пронина в Facebook. В Телеграмме рекомендую канал https://t.me/legaltech.
Какие проекты LT произвели на вас, так скажем, WOW-эффект?
Хольгер Цшайге: Legal Tech не Cirque du Soleil, чтобы вызвать WOW-эффект. Но мне интересны проекты, которые применением новых технологий существенно упростят работу юристов. Например, решения из области document review, которые сократят время над этой стадией проекта на 90%. Или проекты с применением искусственного интеллекта, которые переходят от простого предсказания исхода судебного дела (predictive analytics) к формулированию стратегии (prescriptive analytics).
Антон Солдатов: Это была одна из презентаций бета-версии ABBYY Compreno лет восемь назад. Тогда еще не было громких побед в автоматизированной обработке человеческой речи. Проект Siri был известен только в узких кругах, и его еще не приобрела компания Apple. А платформа Compreno уже тогда довольно шустро и качественно понимала естественный язык и выявляла смыслы в массивах отсканированных документов. Причем на русском языке.
Алина Акиншина: TrademarkVision — сложнейшая технологическая инновация в области компьютерного зрения. Система направлена на решение задачи сравнения изображений при регистрации товарных знаков — до сих пор до конца не решенную задачу, характеризующуюся трудновыполнимым требованием нулевой толерантности. Но наиболее интересна — и поистине гениальна — стратегия коммерциализации этого решения, идущая не от продаж на свободном рынке, а от установки соответствующих систем в уполномоченных патентных ведомствах. Трудно, долго, не очевидно, требует терпеливого капитала, но потенциально дает очень высокие мультипликаторы.
Антон Пронин: Из зарубежных: Kira, ROSS, HighQ, iManage — понятные высокотехнологичные компании со стабильным инновационным трендом. По России — это «Правовед.ру», «Право.ру», «ЕЮС», FreshDoc, ABBYY, «Онлайн Патент», «Преферентум» и ряд других. Эти компании тратят много сил на развитие инноваций и составляют фундамент отечественного Legal Tech.
Антон Вашкевич: Интересные проекты есть. В первую очередь, это робот LegalApe 2.8, который разработала команда Мегафона. Он уже проявил себя на Петербургском Международном Юридическом Форуме. Его обучили на законах, судебной практике, доктрине по конкретному вопросу. Используя все полученные «знания», он отвечал на вопросы, строил свою аргументацию. Несмотря на то что победу отдали человеку, программа показала себя очень неплохо.
Мне нравится, что делают «Правовед» и «Право.ру». Есть очень крутые проекты, которые пока не анонсированы. Со временем, распространение открытых данных, появление машиночитаемых норм в совокупности с возможностями искусственного интеллекта станут основой для создания продуктов нового уровня. При этом, вполне возможно, это будут продукты не от юридических, а от технологических компаний. Например, ABBYY уже выходит на рынок contract review. Компания анонсировала запуск продукта на основе ИИ для анализа содержания договоров. Сейчас большинство проектов направлено на автоматизацию процессов. В ближайшем будущем в центре внимания будет автоматизация правоотношений — активное внедрение смарт-контрактов, создание машиночитаемых норм и системы автоматического правоприменения.
Алексей Пелевин: Для меня скорее важно говорить не про продукты, а про проблемы, которые смогли решить конкретные продукты. Например, для одного из наших клиентов мы смогли полностью переложить формирование договоров на отдел продаж. Или последний кейс с ритейлером Wallmart, в котором робот автоматически формирует ответ на претензию сотрудников к компании.
Валерий Мешков: Честно говоря, WOW-эффекта от проектов в Legal Tech пока не было по причине того, что рынок еще только растет. Многое еще впереди. Но есть уважение к тому, что происходит сегодня и большой интерес к тому, что будет в Legal Tech завтра.
Какую инновацию вы бы запустили в свою профессиональную деятельность незамедлительно, чтоб упростить рутинную юридическую работу?
Хольгер Цшайге: Болевые точки у разных юристов разные. Если я был юристом, то я технологическим решением избавил бы себя от всей этой работы, ради которой я не учился 5 лет на юрфаке. Например, 10 раз в день объяснить кому-то из отдела логистики, как правильно заполнить доверенность. Или месяцами читать типовые договоры, чтобы переписывать в таблицу Excel основные условия. Все это может делать алгоритм, а я бы занимался только тем, что умеет только человек — думать. Как любит говорить один из гуру в области ИИ Крис Боос из компании Arago: «Думать — это как гуглить, только круче»
Алина Акиншина: Мы ее уже запустили. Это «Онлайн Патент» — цифровая платформа для управления товарными знаками и патентами. Автоматизирует все рутинные действия и целые процессы, заменяя армию paralegals и некоторую часть скучной работы патентных поверенных.
Антон Пронин: Автоматическая проверка большого потока договоров и отчетов. Фонд ежегодно проверяет десятки тысяч отчетов.
Антон Вашкевич: Как правило, большинство задач в Симплоере — нестандартные. Поэтому как таковой рутинной юридической работы у нас нет. У себя внутри мы используем не совсем юридический софт — Slack, Jira, Confluence и ещё немного специфических продуктов.
Алексей Пелевин: Юридический чат-бот, который избавляет от необходимости отвечать на типовые вопросы каждый день, и автоматические бизнес-процессы, которые позволяют юристам не думать о последовательности действий и дедлайнах для определенных категорий дел. К слову, один из наших клиентов компания «Каркаде» использует в своей работе около 200 сценариев автоматизации.
Над каким продуктом работаете сейчас?
Хольгер Цшайге: Я сам не работаю над продуктом, хотя время от времени думаю, что пора бы.
Антон Солдатов: Мы в Jeffit решаем сразу несколько задач: удобный биллинг для юридических фирм и адвокатов, управление внутрикорпоративным юридическим сервисом (legal service desk), управление претензионно-исковой работой. И в каждом из этих направлений масса нерешенных задач, которых нам хватит на годы вперед.
Алина Акиншина: Сейчас мы как раз готовим очередное большое обновление платформы «Онлайн Патент». В ближайшее время ожидается выпуск нового модуля для управления патентным делопроизводством. Расширяется географическое покрытие платформы — уже сейчас подаются первые заявки в ЕС и США.
Антон Пронин: На текущий момент я помогаю стартапам в сфере Legal Tech укрепиться на отечественном рынке. Курс со следующего года — смело на Запад. Я верю в российский Legal Tech, пока на нем есть такие энтузиасты, как перечисленные выше компании.
Антон Вашкевич: Часть нашей работы — проектная. Для клиентов стандартизируем и автоматизируем документооборот, разрабатываем архитектуру автоматизации правоотношений на основе смарт-контрактов. Есть еще два продукта в разработке и тестировании. Они продолжение нашей проектной работы с документами.
Алексей Пелевин: Буквально несколько недель назад мы запустили первую виртуальную юридическую фирму в США — Second Law (2nd.law). С помощью наших технологий, мы смогли автоматизировать до 95% операций в разных категориях дел для физических лиц. Например, при средней стоимости дела иммиграционного юриста в $6000, мы оказываем ту же услугу за $1500. Тем самым позволяем экономить клиентам до 75% стоимости юридических услуг.
Валерий Мешков: Сейчас мы активно работаем над проектом «Автоматическое определение подсудности судебного дела». Мы столкнулись с практическим вопросом, который поступил к нам от работников системы судопроизводства.
Допустим, гражданин хочет подать в суд. При этом желает обойтись собственными силами и не обращаться к юристам, адвокатам либо обществу защиты прав потребителей. Не обладая специальными знаниями, гражданин выбирает суд, руководствуясь собственными критериями: близость к дому, личные предпочтения, рекомендации третьих лиц. Суд, получив дело, поданное с нарушением правил подсудности, возвращает его. При этом иск проходит через всю административную систему суда. В результате того, что гражданами неверно определяет подсудность споров, создается неэффективная нагрузка на судебную систему.
Наше решение — чат-бот, который позволяет определить подсудность по популярным категориям дел: семейные правоотношения, защита прав потребителей и др. В результате гражданин получает данные о суде, в которые необходимо обратиться (адрес, телефон, ссылка на сайт). Так, количество ошибочных обращений в суд снижается.
Как адаптироваться академическому юридическому образованию инновационным трендам? Что скажете про деятельность бизнес-акселераторов и, как считаете, можно ли на них надеяться? Или стоит рассмотреть иной путь взращивания талантов и реализации идей?
Хольгер Цшайге: Пока отрасль относительно молодая, я бы пропагандировал лозунг Мао Цзэдуна: «Пусть расцветет тысяча цветов». Чем больше разных возможностей поддержки стартапов, тем лучше. Оценить деятельность специализированных инкубаторов и акселераторов пока рано. Лакмусовой бумажкой любой программы акселерации является либо успешный exit, либо многократное увеличение оценки стоимости проекта. Экзитов в России пока не было, а финансовые показатели не открыты.
Система образования, безусловно, должна адаптироваться. Если через 3-5 лет студент выпускается без знания технологий для юристов (кроме, допустим, СПС), то он априори профнепригоден. Как 20 лет назад студенты полиграфических колледжей, которые к нам пришли на практику, и никогда не работали в верстальной программе. Нужны курсы про Legal Tech, лаборатории, в которых студенты могут работать с основными решениями. Нужны даже инкубаторы при вузах, в которых студенты могли бы реализовать свои идеи. Вендоры решений и будущие работодатели должны участвовать в этом процессе, повлиять на разработку курсов, поддерживать инициативы. Первые проекты уже существуют, и я уверен, что в ближайшее время мы увидим курсы про технологии для юристов на всех юридических факультетах крупных ВУЗов страны.
Антон Солдатов: Академическое юридическое образование у нас в стране довольно активное. Jeffit всего 2,5 года, но мы уже попали в зону интересов МГЮА, Вышки и Казанского университета. То есть ведущие юридические ВУЗы точно следят за технологиями, активно работают с профессиональным сообществом, привлекают в качестве преподавателей людей из профессии, а не замыкаются в академическом и теоретическом поле. Это, как я считаю, ключевое.
Алина Акиншина: Одна из важнейших задач классического университетского образования — развитие способности критически мыслить, анализировать информацию, применять различные научные методы для формирования собственной правовой позиции, в том числе и в сложных ситуациях, не имеющих однозначного решения. С моей точки зрения, недопустима и вредна подмена этой сложной, комплексной, ориентированной на развитие самостоятельно мыслящей проактивной личности задачи на задачу формирования у студентов некоего минимального уровня предпринимательской грамотности, к которой в большей части случаев вынужденно сводится деятельность студенческого бизнес-акселератора.
На наших глазах происходит большая трансформация университета как концепции. Академическое образование видоизменяется, приспосабливаясь к меняющемуся миру. Вопрос о том, как это сделать, не потеряв его ключевые ценности — предмет серьезной дискуссии, выходящей за пределы короткого комментария. Точно можно сказать одно: простых решений тут нет, а цели и задачи академического образования имеют очень мало общего с бизнес-акселерацией.
Антон Пронин: Надеяться нужно на себя, как ни банально это звучит. Бизнес-акселераторы могут помочь, как тренер в спортзале: подсказать правильные методики, поделиться оптимальными бизнес-моделями, помочь протестировать гипотезы, познакомить с правильными заказчиками и инвесторами.
Или стоит рассмотреть иной путь взращивания талантов и реализации идей. Сейчас стали появляться курсы дополнительного образования Legal Tech Director. Я долго ждал и очень рад этому событию, в рамках которого могу делиться своими знаниям, как один из преподавателей. Ожидаю, что в ближайшее время во всех юридических ВУЗах специальности будут адаптированы. Образовательная сфера должна быть преобразована по всем направлениям. Необходимо настраивать каналы с зарубежными экспертами для обоюдного обмена опытом.
Антон Вашкевич: Появление новых технологий не снижает значимости академического юридического образования. Просто оно должно стать другим. Сейчас легко найти всю необходимую информацию — юридические знания уже не такие эксклюзивные как раньше. Студентов нужно больше учить размышлять, понимать, как работает право. Хорошая теоретическая база — актуальна как никогда.
Нужно ли учить будущих юристов программировать? Пока это необязательно. Но понимать, как работают современные технологии, такие как, например, смарт-контракты или интернет вещей — станет необходимостью. Думаю, в скором времени на юридических факультетах будут преподавать такие предметы. Социологи и лингвисты уже изучают возможности python для анализа данных.
Алексей Пелевин: Тут, к сожалению, такой же путь, как и в обучении программистов. Каждый год информация очень сильно устаревает. С моей точки зрения, единственно возможный путь — это дополнительное образование. А вот рассказывать студентам о новых юридических профессиях, таких как — Legal Operation Manager или Legal Automation Engineer, было бы очень полезно.
Валерий Мешков: Система получения юридического образования устарела и не отвечает трендам сегодняшнего дня. Юрист будущего должен обладать хорошими навыками программирования и алгоритмического мышления. В учебные программы уже сейчас необходимо включать соответствующие курсы. Причем они должны занимать не меньше академических часов, чем курсы по праву. И ведь это касается не только юриспруденции. Все профессии будущего находятся на стыке нескольких наук: IT-медики, цифровые лингвисты. Уже завтра будет нормой для многих профессий навык программирования, умение решать задачи своей профессии через алгоритмы и с помощью нейросетей.
И хотел бы дать совет юристам: хватит уже писать в своих резюме «владение персональным компьютером и MS Word». В современном мире это звучит как «умею читать буквы». Что касается бизнес-акселераторов, то за небольшим исключением, это – зло! В первую очередь, для взращивания талантов и развития технологического предпринимательства нужна свободная, не зарегулированная рыночная экономика и дружелюбные режимы налогообложения, а не бизнес-акселераторы. Вспомните интернет конца 90-х и нулевых годов. Государство практически не вмешивалось в процесс, а интернет был территорией инноваций, где стартапы возникали сотнями каждый месяц, и объем инвестиций в них рос из года в год.
РезюмеСтыдиться за рынок LT в России не приходится. Его динамика и активность показывают, что в скором времени ожидается реальный технологический прорыв в сфере юридических услуг. По степени технологичности российский рынок LT является одним из самых продвинутых. Есть спрос, кадры, вовлеченность в мировые тренды, дискуссии, обсуждения. Все это создает реально сильную основу для развития проектов LT. Тем более, что успешных примеров – масса. В частности, проекты наших экспертов: решение, позволяющее формировать договоры отделом продаж благодаря автоматизации процессов; кейс с ритейлером Wallmart, в котором робот автоматически формирует ответ на претензию сотрудников к компании; проект «Онлайн Патент» — цифровой платформы для управления товарными знаками и патентами и др. Пожалуй, главная потребность юридического мира сейчас — облегчение работы с большими массивами информации и избавление от выполнения рутинных и шаблонных задач, которая может решаться путем автоматизации. Мировой рынок LT настолько стремителен в своем развитии в настоящее время, что для того, чтобы быть в тренде, необходимо постоянно оставаться в курсе событий. Участие в специализированных сообществах, аккумулирующим в себе дискуссии, идеи, вопросы и задачи, обеспечат достаточным доступом к информации, которая поможет не отстать, а тем, которые быстро сориентируются – будет способствовать перейти на кардинально новую степень развития своего юридического бизнеса. Юридическая сфера как никогда нуждается в новых кадрах. Уже сейчас существует большой спрос на образовательные программы. Подобные запросы компаний будут в корне менять академическое юридическое образование. Кстати, рекомендуем следить за телеграмм- каналом @FutureLawSchoolSummary, рассказывающем о наиболее интересной информации со всего мира, связанной с трансформацией юридического мира. В общем, революция в правовой сфере уже свершилась и то, как реагировать на ее последствия — решать руководителям юридических фирм. Советуем вам подстраиваться под рынок, мониторить наиболее важные события в LT , но главное – убрать скепсис и консерватизм, быть гибкими в оценке нововведений и их применении в текущей деятельности своей компании,интересоваться трендовыми проектами, а главное -внедрять новые технологии в свою привычную рутинную деятельность. Вековые устои традиционной работы в юриспруденции меняются на глазах! |
